Душа – свидетельница Истины

08 августа 2024 г.

Эта мысль была высказана в начале третьего века апологетом христианства Квинтом Септимием Флорентом Тертуллианом в его сочинении «О свидетельствах души» (De testimonio animae). Время, в которое Тертуллиан написал эти слова, — период жесточайших гонений на христиан.

 

Несмотря на риск быть схваченным и подверг­нуться истязаниям, Тертуллиан не скрывался от преследований и яростно выступал в защиту хрис­тианского вероучения, называя его гонителей «свирепыми невеждами, осквернителями святынь» и грозя им «судом Божьей правды, чашей ярости Божьей», без страха высмеивая в своих сочинениях языческие культы, мистерии и идолов.

Тертуллиан (ок. 155/165 — ок. 220/240) был выходцем из богатой семьи — его отец был центурионом (сотником) римской армии. Родился и вырос Тертуллиан в языческой среде Карфагена и до своего обращения в христианство в возрасте около 35 лет жил распутной жизнью. Он получил хорошее образование и сделал обычную для того времени карьеру юриста.

Нет никаких сведений о том, кто или что повлияло на перемену его мировоззрения и подтолкнуло к принятию христианства. Профессор К. Е. Скурат (1929–2021) высказывает мысль, что «большое впечатление произвели на него христианские мученики». Расходятся исследователи и в дате крещения Тертуллиана, называя примерно 190 или 193 год. Возможно, вскоре после крещения он женился на девушке-христианке, принял сан пресвитера и переехал в Рим, где, как пишет богослов и патролог XX века протопресвитер Иоанн Мейендорф, Тертуллиан «…составил себе обширную юридическую практику».

О личности Тертуллиана церковный историк и патролог, профессор Московской духовной академии новомученик Иоанн Попов в 30-х годах ХХ века писал: «В характере Тертуллиана резко выделяются две основные черты. Это — практичность и реализм римлянина, соединенный с суровой пылкостью крайне страстной натуры». Архиепископ Нафанаил (Львов) (1906–1986) пишет, что Тертуллиан был «бурно-пламенный, увлекающийся», страстный, талантливый и горящий писатель. А вот протопресвитер Иоанн Мейендорф отмечал привычку Тертуллиана делить все на черное и белое, его неспособность к компромиссу, к умеренному видению всех сторон предмета. Возможно, именно эта бескомпромиссность сделала его яростным апологетом христианства, и она же привела его в конце жизни сначала к ереси монтанистов, а потом и к основанию собственного учения, отличавшегося крайней категоричностью: полный отказ от мяса, вина, семейной жизни и т.д.

Описывая этот период жизни апологета, профессор К.Е. Скурат отмечает, «что уклонений от православия в области веры у Тертуллиана не было, и, лучше разобравшись в сущности монтанизма, Тертуллиан отошел от раскола, образовал собственную общину. Но нет сведений о возвращении его в общение с Церковью». Архиепископ Нафанаил (Львов) добавляет, что «Господь милостиво не оставил до конца Тертуллиана. В последних своих творениях Тертуллиан возвращается к правомыслию и воздерживается как от крайних заявлений монтанистского духа, так и от тех дерзких хулений против православных, которыми преисполнены его сочинения в период тотчас после впадения в монтанизм. Мы не знаем, покаялся ли Тертуллиан до конца и вернулся ли вполне к православию. Увы, скорее надо предположить противоположное. Но милость Божия проявилась к нему еще и иначе: в то время как все его православные творения сохранились до нашего времени в целости, все его еретические сочинения за немногими исключениями исчезли».

Именно Тертуллиана протопресвитер Иоанн Мейендорф называет «первым значительным христианским богословом, писавшим на латинском языке». Сочинения Тертуллиана написаны в период с 193 по 220 год. Это примерно 40 трактатов, включая 8 утраченных сочинений разной величины и силы, касающиеся разнообразных вопросов богословия, личной и общественной жизни. Условно их можно разделить на три группы: апологетически-полемические, написанные в опровержение язычества и иудейства и в защиту христианства («Апологетический трактат», «К Скапуле» и др.); догматико-полемические, написанные в опровержение различных ересей вообще («Опровержение еретиков», «О крещении»); практически-аскетические, посвященные разным вопросам христианской морали и церковной дисциплины, например, «О покаянии», «О молитве», «Послание к мученикам», «Об одеянии женщин» и др.

Именно Тертуллиан высказал в своих сочинениях мысли, широко известные сегодня: «Душа человека — по природе христианка», «Господь наш есть истина, а не привычка», «Кровь мучеников — семя христианства», «Христианами делаются, а не рождаются», «Противно религии принуждать к религии».

Кроме того, Тертуллиан был подлинным проповедником покаяния. Так он писал в своих сочинениях: «Покаяние — это второе крещение», «Покаяние есть жизнь, так как оно дороже смерти. Стремясь к нему, хватайся за него, как потерпевший кораблекрушение человек хватается за всякую доску, о подобный мне грешник, даже менее грешный, чем я, ибо я признаю мою преимущественность в прегрешениях…», «Мы исповедуем громко наши грехи перед Богом не потому, что Он не знает их, но потому, что таким исповеданием достигается примирение. От исповедания рождается покаяние, а покаянием примиряется Бог. […] Бог наш есть истинный Отец. Нет никого, кто был бы столь богат отеческой любовью. Он принимает возвращающегося к Нему Его сына, даже если тот расточил и разграбил все, что получил от Него; даже если тот возвращается совсем нагим, принимает его только потому, что он возвращается, и бесконечно радуется его возвращению».

Сочинение «О свидетельствах души» — небольшое по объему и состоит всего из 6 глав. Сведения о времени его написания указывает только церковный историк и богослов первой половины ХХ века архимандрит Киприан (Керн) — до 200 года, т.е. после возможного принятия Тертуллианом сана пресвитера.

Адресация этого сочинения двойственная. Так, с одной стороны, автор прямо пишет, что обращается к душе «простой, необразованной, грубой и невоспитанной, какова ты у людей, которые лишь тебя одну и имеют, к той, какова ты на улицах, на площадях и в мастерских ткачей. Мне нужна твоя неискушенность…» — т.е. обращается к людям простым, необразованным. С другой стороны, текст полон отсылок к философскому знанию, намеков на суждения известных философов, что подразумевает адресацию к высокообразованной аудитории. Двойственность адресации и стилистические особенности текста прямо подчинены цели сочинения — показать, что высокоумные языческие философские сочинения ненадежны для суждения о христианстве, хотя и содержат свидетельства в его пользу, и лучше пренебречь ими и обратиться к свидетельству простой, не запачканной философским знанием, души. «Я призываю свидетеля нового, но он известнее всякой литературы, действеннее всякой доктрины, распространеннее всяких книг, больше всего человека; он есть все, что составляет человека. Душа! Стань посредине. Если ты божественна и вечна, как полагает большинство философов, то ты тем более не будешь лгать. Если ты не божественна, так как ты смертна, что думается одному только Эпикуру, то ты тем более не должна будешь лгать», — призывает Тертуллиан. Кроме того, Тертуллиан подчеркивает авторитет Божественного Писания, которое «много старше языческих сочинений, в большинстве не слишком древних…».

Он обращается к внутреннему — природному или естественному, богосознанию неискушенной души. Он обнаруживает в ней 5 свидетельств о христианстве, которые душа чувствует подсознательно, живет с ними, но как бы не обращает на них внимания, не фиксирует их для себя.

Душа сама свидетельствует о существовании Бога (гл. 2): «Бог благ, Бог благотворит, а человек зол». «Такою противоположностью косвенно и прикровенно ты указываешь, что человек зол потому, что удалился от благого Бога. Также то, что мы считаем за главнейший догмат нашего учения и жизни, именно то, что Бог благости и добра есть источник благословения, ты так охотно произносишь, как нужно это произносить христианину: "Бог благословит тебя". Так, язычники в минуту волнения восклицают: "Как будет угодно Богу!" — хотя признают не одного, а многих богов. Они говорят: "Бог воздаст! Бог рассудит нас!", признавая Божественное правосудие. […] Она (душа. — Л.Д.) свидетельствует о бытии единого Бога, когда с полной свободой восклицает: «Что Бог даст, если Богу угодно, Бог благословит тебя, Бог видит все, вручаю Богу, Бог воздает, Бог будет Судьею между нами».

Также душа знает о существовании сатаны (гл. 3): «Ты поминаешь сатану всякий раз, как страдаешь, испытываешь омерзение или проклинаешь. А мы (христиане. — Л.Д.) считаем его вестником зла, творцом всякого заблуждения, извратителем всего мира. Им с самого начала человек был обманут, вследствие чего он преступил заповедь Божию, и потому подвергся смерти, а потом и весь род человеческий, произошедший от него, подвергся осуждению. Значит, ты чувствуешь губителя своего, — хотя знают его только христиане […], но ведь и ты узнала его, раз возненавидела».

Душа знает о своем бессмертии и грядущем Суде (гл. 4): об этом свидетельствует естественный страх смерти, хотя «никто не должен страшиться того, чего не в силах избежать. […] Кроме того, ты называешь мертвых "покойными", признавая этим, что жизнь тягостна, а смерть благодетельна. […] Но, быть может, об ощущении после смерти ты знаешь вернее, чем о Воскресении, которое когда-то наступит,— из-за которого нас и обвиняют в предрассудках. Но ведь и об этом проповедует душа».

Свидетельства души непреложны, ибо в ней говорит сама природа, сотворенная Богом (гл. 5): «Эти свидетельства души чем истиннее, тем проще, чем проще, тем народнее, чем народнее, тем общее, чем общее, тем естественнее, чем естественнее, тем божественнее. […] Разве удивительно, что душа, данная человеку от Бога… знает Того, от Кого дана? Даже стесненная недругом, помнит она о своем Творце, о Его благости и заповеди, о своем конце… Так ли удивительно, что она, данная от Бога, вещает то, что Бог дал знать своим?»

Верить нужно природе, а не книжным мудрствованиям язычников (гл. 6): «…ни Бог, ни природа не обманут. А чтобы поверить природе и Богу, верь душе, — и тогда окажется, что ты и себе поверишь. «[…] А раз ты боишься стать христианином, — спроси ее: почему, почитая других, она славит имя Божье? […] Почему судит о мертвых? Почему на устах ее речи христиан, которых она не желает ни слышать, ни видеть?»

Подводя итог своим рассуждениям, Тертуллиан заключает, что «всякая душа по праву своему возглашает то, о чем мы не смеем и пикнуть. Стало быть, всякая душа заслуженно является и виновницей, и свидетельницей, — и настолько же виновница заблуждения, насколько свидетельница истины, и в Судный день предстанет перед чертогами Божьими, не имея, что сказать». Ибо душа «…проповедовала Бога, но не искала Его, отвращалась от демонов и почитала их, взывала к Суду Божьему и не верила в него, представляла себе муки адовы и не остерегалась их, разумела имя христианское и христианское имя преследовала». Душа, несмотря на козни своего противника, помнит и о своем Творце, и о Его благости и заповеди, и о своем конце, и о самом враге своем. Поэтому к ее свидетельству нужно относиться с доверием.

В этом сочинении Тертуллиан прямо пишет, что «…душа обыкновенно становится христианкой, а не рождается ею». Кажется, что эта мысль противоречит мысли, высказанной в другом его сочинении «О душе» и намеченной в «Апологетике»: «Душа человека — по природе хрис­тианка». Но это только на первый взгляд, ведь, по глубокому убеждению Тертуллиана, душа человека по своей природе христианка, т.е. хрис­тианка по небесному источнику своего происхождения, но, чтобы стать христианкой, ей надо пройти путь осознания своей христианской природы, услышать саму себя и собственные свидетельства о христианстве.

Архиепископ Нафанаил (Львов), размышляя о значении наследия Тертуллиана, замечает: «Православные же мысли и творения Тертуллиана во все века много и разнообразно служили Церкви в ее деле спасения человеческих душ. Их можно и нужно с душевной пользой читать и теперь. Читатель найдет в них много ярких ответов на многочисленные вопросы, и в настоящее время встающие перед человеческим сознанием». Многие свои сочинения, начиная с трактата «О крещении», Тертуллиан завершает просьбой: «Просите, сказал Господь, и дастся вам. Ты просил и получил, ты стучал, и отверзлось тебе. И я молю тебя об одном: когда будешь просить, помяни и грешного Тертуллиана». Обращаясь ныне к трудам Тертуллиана, выполним и мы его молитвенное прошение.

Людмила ДОРОНИНА

Фото из открытых Интернет-источников

Газета «Балаковские епархиальные ведомости», № 6 (17), июнь 2024 г.