Испытать чувство сопричастности

В 2023 году Собор Саратовских святых пополнился тремя новыми именами: на заседании Священного Синода 16 мая было принято решение включить в число святых Саратовской земли святителя Иоанникия (Руднева), священномученика Гавриила Архангельского, пресвитера, и преподобномученицу Софию (Селиверстову). О том, что это за подвижники, какой личный путь на Голгофу они прошли и что связывает их с нашими краями, мы беседуем с секретарем комиссии по канонизации подвижников благочестия Саратовской епархии иереем Максимом Плякиным.

 

 

— Святые, о которых мы сегодня ведем речь, уже были прославлены ранее для почитания в Русской Православной Церкви. Какой след они оставили именно на саратовской земле и почему мы теперь почитаем их особо? Здесь ли они встретили свою земную кончину?

— Упокоились они все трое далеко за пределами Саратовской области: мощи святителя Иоанникия находятся в Киево-Печерской лавре; отец Гавриил был расстрелян в 1937 году в городе Пензе, вместе со своим правящим архиереем, тоже нашим земляком — священномучеником Феодором (Смирновым); матушку Софию, послушницу одного из московских монастырей, расстреляли в 1938 году на Бутовском полигоне, в Подмосковье. При этом обстоятельства жизни, служения столь тесно связывали их с саратовской землей, что мы с полным на то основанием считаем их «своими» святыми.

Святитель Иоанникий — третий святой в нашем соборном списке, не являющийся мучеником за веру. Кроме него это еще святитель Иннокентий (Смирнов), также бывший нашим правящим архиереем, и святой праведный Александр Чагринский — священник, который почти сорок лет прослужил в городе Балаково и был прославлен именно как пастырь-подвижник за свое священническое служение. Точно так же почитание святителя Иоанникия связано, в первую очередь, с его архипастырской деятельностью. По происхождению он — из семьи простого сельского диакона, служившего в Тульской губернии. Родился в 1826 году. Окончил Тульскую семинарию, Киевскую духовную академию, и начался его путь, как тогда говорили, ученого монаха. Он был преподавателем в Киевской академии, потом стал инспектором, а через некоторое время — ректором. И настолько хорошо зарекомендовал себя на этом посту, что был назначен затем ректором столичной, Санкт-Петербургской академии. Оттуда его и отправили в 1864 году в нашу епархию — епископом Саратовским и Царицынским. Для чего это было сделано? В том числе для того, чтобы он занялся тут духовным образованием. Семинария в Саратове уже существовала, и среди ее преподавателей разных лет были весьма значимые имена. Достаточно вспомнить Гордия Семеновича Саблукова — филолога, востоковеда, впоследствии профессора Казанской духовной академии.

 

 

И вот епископ Иоанникий приезжает в нашу епархию. Одним из первых дел, которое он здесь реализовал, было создание епархиального журнала. Эту идею высказывали его приснопамятные предшественники, но, видимо, то ли сил, то ли средств не хватало. А он это начинание смог воплотить, и в июле 1865 года вышел первый номер «Саратовских епархиальных ведомостей». Они издавались до лета 1918 года — епархия даже в такой тяжелой, революционной обстановке старалась до последнего выпускать журнал. И приснопамятный владыка Пимен (Хмелевской), возобновив выпуск «Епархиальных ведомостей» в начале 1990-х годов, подчеркивал, что это не новое издание, а возрождение того самого журнала, основанного в 1865 году.

Еще одним важнейшим начинанием владыки Иоанникия было учреждение Братства Святого Креста. Базой для этого епархиального миссионерского братства был выбран храм Страстей Господних, который по почину архиерея полностью перестроили в камне, и епископ Иоанникий сам его освятил. При этом храме было создано миссионерское училище, которое позже получит имя святых равноапостольных Мефодия и Кирилла, и был открыт детский приют. Одной из самых известных воспитанниц этого приюта была крестьянская девочка Прасковья Лейкина, будущая певица Лидия Русланова. Если бы на ее вокальные данные не обратили внимание те, кто занимался хором при братстве, возможно, в нашей культуре и не было бы такой замечательной певицы.

При братстве также была создана библиотека. Святитель Иоанникий сам лично выделил на нее деньги и потом, почти до конца своих дней, хотя он давно не был правящим архиереем в Саратове, регулярно переводил братству средства для того, чтобы эту библиотеку пополнять. По воспоминаниям современников, за книгами туда приходили даже старообрядцы, потому что в фондах имелись такие редкие старинные издания, которых у них не было. Кроме того, братство получило право создавать общедоступные библиотеки в населенных пунктах Саратовской губернии.

 

 

Владыка Иоанникий очень много сделал для развития на нашей земле православной миссии. Он создал в Саратовской семинарии кафедру, которая занималась подготовкой епархиальных миссионеров. В те же населенные пункты, которые оставались еще миссией не охвачены, в помощь священникам направлялись миссионеры, состоявшие в Братстве Святого Креста или получившие образование в братском училище. Одним из них был священномученик Константин Голубев, имя которого также входит в Собор Саратовских святых: до получения прав епархиального миссионера он несколько лет был миссионером братства.

Еще одно начинание владыки Иоанникия, также при храме Страстей Господних,— это беседы с народом, в которых сам владыка нередко принимал участие. Когда стало понятно, что для них нужно отдельное помещение, на Верхнем базаре — сейчас это в окрестностях здания областного правительства — была устроена чайная. И еще одно незаметное, но чрезвычайно важное дело сделал этот архипастырь: он устроил в Саратове училище для девушек из священнических семей. Из этого учебного заведения вышло потом множество сельских учительниц, которые занимались просвещением во всех уголках нашей губернии. Незадолго до кончины владыки это училище было названо в его честь — Иоанникиевским.

Вся эта колоссальная работа была проделана епископом Иоанникием всего за девять лет пребывания на Саратовской кафедре. И остается только поражаться его, во-первых, огромной работоспособности, а во-вторых, тому, насколько близко к сердцу он воспринял нужды своей епархии. Основывая братство, он пожелал в речи на первом заседании, чтобы когда-нибудь его отделения были открыты в каждой волости, а не только в каждом уезде нашей губернии. Когда в 1916 году проходили торжества по поводу 50-летия братства, тогдашний председатель совета братства сказал: «Мы выполнили завет нашего основателя». В целом ряде отделений братства были созданы библиотеки, при этом работали школы, училища, туда направлялись знающие люди. Владыки Иоанникия к тому времени уже не было в живых, но тот импульс, который он смог придать этому делу, сохранялся и после его кончины.

После Саратова владыку Иоанникия ждали чрезвычайно ответственные дела. Он последовательно занимал Тифлисскую кафедру, потом — Московскую и наконец — Киевскую. Будучи митрополитом Московским, он совершил освящение Храма Христа Спасителя, коронование Александра III, а в бытность митрополитом Киевским возглавил прославление в лике святых святителя Феодосия, архиепископа Черниговского. Это первый русский архиерей, получивший бриллиантовый знак ордена Андрея Первозванного — высшую награду Российской империи. Где бы он ни был — в Поволжье, в Грузии, в Москве, в Киеве, он все так же продолжал трудиться и трудиться. Когда в 80-е годы XIXвека планировалась реформа духовного образования, он как бывший ректор сразу двух духовных академий написал обширнейший отзыв на проект этой реформы и принял деятельное участие в ее проведении. Когда в 1899 году в Киеве решено было созвать съезд российских архиереев, его председателем избрали опять-таки митрополита Иоанникия.

Владыка Иоанникий скончался в 1900 году. А в 2016 году, видя, сколько этот архипастырь сделал для духовного образования, для миссионерства, для просвещения и просто ради заботы о людях, его причислили к лику святых. То, что он создавал, было деятельным осуществлением в жизни заповедей Евангелия.

— У митрополита Иоанникия, помимо Саратова, было еще столько мест служения… Почему он почитается именно в Соборе Саратовских святых?

— Он почитается и в Соборе Киевских святых — когда святой жил, служил в целом ряде мест, его имя может входить в несколько Соборов. Когда рассматривался вопрос о включении его имени в Собор Саратовских святых, сыграл свою роль такой фактор, как влияние на епархиальную жизнь. Бывает, что святой не очень долго прослужил в том или ином месте, но влияние на церковную жизнь оказал значительное. Со святителем Иоанникием — как раз такой случай. В саратовском храме Страстей Господних, который он когда-то освящал как правящий архиерей, находится его икона с частицей мощей, в день его памяти — 20 июня — совершается соборное служение. И можно сказать, что на саратовской земле его действительно помнят.

— Что известно о двух других святых, имена которых включены в Собор?

 

 

— О них известно все-таки гораздо меньше, чем о святителе Иоанникии. Отец Гавриил и матушка София — это сельский священник и послушница не самого крупного монастыря. Их почитают не столько за их жизнь, сколько за стойкость в вере при конце этой жизни. Но этот итог должен был из чего-то родиться. Из того, насколько мы можем проследить историю их становления — как священника в одном случае и как насельницы монастыря в другом случае — мы понимаем, что он рождался из заложенного с детства. Отец Гавриил родился в 1890 году в священнической семье, в селе Урлейка Кондольской волости Петровского уезда Саратовской губернии. Пошел по стопам своего родителя: окончил училище, потом — семинарию. В 1913 году он был рукоположен во диакона, в 1918-м — во иерея. Спустя пять лет он перешел на служение в Пензенскую епархию. В селе, куда он был направлен, его арестовали и приговорили, вместе с настоятелем храма, к пяти годам заключения. Отбыл срок заключения, вернулся, получил новое назначение на приход. В 30-х годах владыка Феодор (Смирнов), тоже саратовец по происхождению, перевел его в Пензу. В Пензенской епархии тогда шел тот же самый процесс, что и у нас — максимальное обескровливание епархиальной жизни. При этом в Пензе к тому моменту скопилось столько священников, что отцу Гавриилу даже священнического места не нашлось — он числился псаломщиком. В конце 1936 года целый ряд клириков города Пензы, во главе с епископом Феодором, был арестован. Они были приговорены к высшей мере наказания и 4 сентября 1937 года расстреляны. За стойкость во время следствия, за то, что не подписал признательных показаний, не согласился с той ложью, которая была на него возведена, не уклонился в раскол и до последнего сохранил верность своему епископу, Церковь назвала священника Гавриила Архангельского святым мучеником.

Конечно, нам как его землякам интересно, как он внутренне возрастал, как из сельского паренька, из саратовского семинариста вырос мученик. Надо сказать, что семинарию он заканчивал уже под грохот канонады — в 1918 году. И здесь есть любопытный характеризующий его момент. По семейным обстоятельствам он прерывал обучение в семинарии, и во диакона его рукополагали еще недоучкой. И он, уже будучи диаконом, подал прошение о том, чтобы семинарский курс все-таки окончить. Сдал повторно экзамены, доучился недостающие годы. Думаю, это много говорит о человеке: у него уже есть кусок хлеба, его допустили к священнослужению, но он понимает, что образование ему нужно и что он должен окончить духовную школу. И доучивается, даже несмотря на то, что 1916/17 и 1917/18 учебные годы были чрезвычайно тяжелыми. Многие воспитанники семинарии тогда просто ушли, не смогли выдержать тягот времени. Семинарии очень сильно урезали финансирование, часть ее помещений занял военный госпиталь, где лечились солдаты Первой мировой войны. Но отца Гавриила это не остановило — его стойкость, его стремление быть хорошим пастырем, преданность Богу были явлены еще тогда.

 

 

Матушка София происходила из крестьянской семьи. Родилась в селе Изнаир Сердобского уезда Саратовской губернии (сейчас — Ртищевский район Саратовской области). Когда ей было всего десять лет, родители отдали ее в приют для девочек при Краишевском Тихвинском женском монастыре Аткарского уезда. Сложно сказать, почему родители так поступили — возможно, семья была слишком большой, и они пытались обеспечить дочери хотя бы какое-то место в жизни. И вот еще маленькой девочкой будущая мученица смотрит на монашескую жизнь и учится ей. Также она обучается ремеслам. После выпуска из приюта некоторое время живет в Санкт-Петербурге, работает прислугой, обучается рисованию. Потом уезжает в Москву и поступает там в Страстной девичий монастырь. Там она получает послушание в рукодельной мастерской и реализует свой художественный талант — учит сестер рисованию. В 1926 году новая власть закрывает монастырь, матушке Софии к тому времени 55 лет. Послушницам тогда сказали: «Идите на все четыре стороны», — и шестеро сестер сняли в складчину полуподвальное помещение на улице Палиха в Москве и продолжили жить там маленькой общиной. Монастырских стен уже нет, а монашеская жизнь продолжается. Так сестры прожили до 1937 года — осенью арестовали четверых из них, а в начале 1938 года — оставшихся двоих. Поводом для этого стал поступивший на них донос. В итоге две подвижницы были расстреляны на Бутовском полигоне, две — погибли в лагерях, двоим удалось пройти лагерный путь и выжить. Матушка София (Селиверстова) и ее сподвижница матушка Вера (Морозова) — те, кто расстрелян.

Здесь нужно сказать, что преподобномученица София, строго говоря, не была монахиней. Над ней не был совершен постриг, она не приносила обетов — и после закрытия монастыря ей ничто не мешало вернуться в мир. Но она выбирает продолжение монашеской жизни вместе с сестрами— в общем житии, молитве и взаимном послушании. Она в полной мере исполнила монашеские обеты, и Церковь прославила ее в лике святых как монашествующую, как преподобномученицу, потому что таковой она была по своей жизни. Совершилось это прославление в 2001 году.

— А ее до прославления помнили, почитали хотя бы в родном селе?

— Насколько можно судить по сохранившимся сведениям — нет. То есть фактически ее почитание началось тогда, когда стала известна история этой подпольной общины. Тогда возникло чувство общности, чувство сопричастности, которое и дало толчок ее почитанию на малой родине. И такая ситуация, на самом деле, с очень многими новомучениками. Зачастую не сохранилось памяти даже о священниках, которые в том или ином селе служили, а потом пострадали за веру. Мы сегодня приезжаем в какое-нибудь село и говорим: «Вы знаете, в вашем храме — от него не так много осталось, но он еще стоит — служил святой». И видим, что сельчане впервые об этом слышат.

 

 

— И какое это на людей производит впечатление?

— Чаще всего первая реакция — это ошеломление. «Как, на нашей земле, в нашем захолустье был… свой святой?» Но потом, на самом деле, людей сплачивает осознание того, что есть такой угодник Божий, и он — их земляк. Порой находятся родственники — и зачастую они ничего не знают об этой ветви их рода. И начинается почитание святого в этой семье, среди его потомков. Порой прихожане заказывают икону этого святого для храма, где он служил,— и возникает почитание уже в приходе. Начинается почитание в его окрестностях — в частности, икона преподобномученицы Софии есть в ртищевском Александро-Невском соборе. Она в самом Ртищево никогда не жила, но воспринимается людьми как святая этой земли.

Когда мы добиваемся включения новых имен в состав Собора Саратовских святых, нас в первую очередь радует вот эта сопричастность. Святых у нас очень много — одних только новомучеников ХХ века почти две тысячи в церковном календаре. И из этого перечня мы можем выбрать имена, которые что-то особенное скажут людям на нашей земле. Скажут: «Мы здесь родились, мы здесь учились, здесь жили наши родные и живут их правнуки, мы здесь служили, мы здесь стали мучениками…». И это доходит до нас, ныне живущих людей, до наших сердец. Хочется, чтобы радость от того, что Собор святых саратовской земли пополнился новыми именами, проникла и в сердца наших читателей. Эти святые молились в наших храмах, ходили по тем же улицам, по которым ходим сегодня мы. И есть надежда, что, обращаясь к ним, ощущая эту сопричастность, подражая им в вере, мы сможем пройти тем же путем, по которому шли они в Небесное Царство.

Историко-публицистический альманах

«Православное Поволжье. Саратовские епархиальные ведомости». 2024 г.